Кино. Россия. Рената Пиотровски: интервью с актрисой Сабиной Ахмедовой

У меня есть коуч в России, с которым я прорабатываю материал, и коуч в Америке. У нас принято было этого стыдиться, и я никогда не понимала почему. Это человек, который тебя знает, который близок тебе по духу, при этом он владеет профессией, и с ним можно просто обсудить материал и найти какие-то интересные моменты и трактовки. Суть в том, что у тебя есть единомышленник, который может добавить объема, может обратить твое внимание на элемент, который от тебя ускользнул. Это творческое сотрудничество.

У меня хороший английский, почти нет акцента, но и меня на Западе все равно помещают в «коробочки» — пусть они и шире, чем обычный «набор ролей» для российского артиста на Западе. Я часто пробуюсь на роли иностранок, просто они не обязательно русские. Сейчас и интересного материала стало намного больше для иностранцев в США, не такого стереотипного. Потому что они работают на принятие, инклюзивность, мультикультурность. И сейчас, мне кажется, в Голливуде сложнее быть белым американцем, чем русским. (Улыбается.)

Стоит ли ради роли изучать и погружаться в профессии персонажей? Стоит ли ради роли толстеть на 30 кг? Мне кажется, такие решения каждый артист принимает в зависимости от того, от чего он получает удовольствие, что ему кажется правильным. Не просто так мы равняемся на американское кино, не просто так нас сильно трогает работа их артистов, конечно, помимо сценария и историй. Все дело в их подходе к работе. Можно ведь и телефонную книгу прочесть так, что зритель не сможет оторваться. Я недавно пересматривала «Далласский клуб покупателей» — и я понимаю: если хочешь такой выхлоп, то ты не можешь просто играть, хорошо ремесленничать. Получится совершенно другое, среднее кино, а не то выдающееся, которое получилось у Жан-Марка Валле.

Я люблю сам процесс разбора, изучения нового. Мне нравится меняться — это не всегда получается, и это не всегда нужно, но я стремлюсь к этому в каждой работе. Это же самое интересное, когда буквально на клеточном уровне происходят изменения. В этом кайф профессии. А все время эксплуатировать себя понятными, штампированными способами просто скучно.

Наташа Меркулова с Алексеем Чуповым — абсолютно «мои» люди, мне близок их подход и те темы, которые они исследуют. Во время съемок «Колл-центра» они, не произнося этого, хотели, чтобы мы все время находились в атмосфере истории. Мы снимали локацию самого колл-центра около полутора месяцев — это единственный проект, в котором я была все 11 часов (12 минус час обеда): все 11 часов я была на площадке, никто из нас не мог уйти. Потому что была движущаяся камера, небольшие сцены, 12 человек всегда в кадре — и непонятно, куда камера пойдет. Я думаю, они хотели, чтобы мы «пропитывались» этим. И под конец мы, конечно, были, как спички, которые в любой момент готовы зажечься. Мы начали трансформироваться.

Современные процессы в американском обществе и в кинематографе не всегда нам понятны и порой не вызывают одобрение российского зрителя, но их особенность как нации — всегда бороться за свои права. И конечно, этот процесс проходит через утрированные формы, такой эффект натянутой резинки. Но, на мой взгляд, некий перебор и перевес в одну сторону поначалу — это естественный процесс обретения баланса. Да, чтобы запустить какой-то проект, в нем должно быть, например, задействовано какое-то количество азиатов, латиноамериканцев, но на самом деле это здоровое стремление и правильная тенденция для такой мультикультурной страны, как Штаты. Да, национальные меньшинства и субкультуры борются за себя, отвоевывают себе территорию — и их можно понять. Когда тебя лично это не касается, ты не понимаешь эту проблему, потому что многие процессы для тебя незаметны, а люди живут с этим каждый день.

Отказы — сложнейшая часть профессии. Со временем ты учишься разделять самоценность с результатом проб, со степенью успеха, потому что если постоянно это связывать, то сойдешь с ума. Важно и свой успех, и затишье, и провалы не связывать с собственной ценностью. Ты тот человек, которым являешься на данный момент, и все. Дензел Вашингтон, когда ему стали 20 миллионов платить за фильм, сказал: «Десять лет назад я играл на Бродвее и получал две тысячи долларов. Я не стал в десять тысяч раз лучше играть, я работаю так же, так же выкладываюсь и так же подхожу к процессу».

Я не мыслю категорией славы. Я просто хочу иметь возможность работать в том, что мне интересно. Я не меряю свой путь наличием или отсутствием славы, мне кажется это чем-то внешним и сильно отвлекающим от сути. А в этом деле и так довольно много всего отвлекающего — того, что не является частью профессии, но является частью карьерного роста, когда тебе надо ездить куда-то, появляться на фото-коллах и т.д.

У нас долгое время считалось, что хорошей актрисе просто неприлично хорошо выглядеть, и от этого архаизма не так просто избавиться. То есть если ты талантлива — будь добра, ходи в трениках и без мейка. Но это ведь очень странное убеждение. При этом в обычной жизни я хожу в джинсах, майке и кроссовках, от сложных нарядов я устаю, я люблю простоту. Но на красной дорожке предпочитаю выглядеть соответственно случаю— это проявление уважения к тем, к кому ты идешь, это часть профессиональной этики. И я большой фанат инаковости, в стиле в том числе. Пример для меня в этом плане — Хелена Бонем Картер, мне нравится, как она одевается, как выражает в образе себя. Но даже она не приходит на формальное мероприятие в халате.

Музыка — мое хобби. Я не собираюсь превращать это в профессию и записывать альбомы. Мне кажется, чтобы в чем-то стать крутым, нужно полностью на этом концентрироваться, и для меня эта ниша занята кино. Но выпустить какой-то сингл с интересным мне артистом — было бы интересно. С Антоном Севидовым мы периодически об этом говорим, обсуждаем. Но мне хочется оставить пение в какой-то малой форме. Мне достаточно того, что есть свой бэнд, с которым мы периодически выступаем на каких-то закрытых мероприятиях. Сама я в российской музыкальной индустрии очень люблю Tesla Boy, Манижу, Земфиру, Ваню Дорна, нравится Monatik с точки зрения танцевальной музыки и особенно клипмейкерства. Вообще, люблю артистов из Украины — у них очень развит музыкальный вкус.

Отдых — это природа. Да хотя бы веранда. Читать книгу в парке. Ничего не делать. Выпить чашечку кофе. Послушать винил. Медитировать. Это самое простое, что может быть: просто находиться в моменте и принимать все, что с тобой происходит — и все это «регистрировать». Просто изнутри себя смотреть на мир. Меня это очень сильно балансирует и восстанавливает.

Качество жизни важно, но мне не нужна роскошь, мне нужен комфорт. Я люблю теплые небольшие пространства, небольшие квартиры — и не люблю большие дома. Комфорт для меня, как бы тривиально это ни звучало, — это отношения с самой собой. Если я понимаю, где я нахожусь, что я честна сама с собой, живу в правде и не иду постоянно на фундаментальные компромиссы с собой — для меня это комфорт, и я «ношу» его с собой.

Ближайший новый проект — «Самка богомола» — выйдет на платформе Start. Это ремейк французской версии — и совершенно новое прочтение. Режиссер — Нурбек Эген. Это роль, с которой мне было страшнее всего работать и сложно было к ней подбираться, очень много составляющих образа. Роль неоднозначная — а ответственность большая. Актерский состав прекрасен: Ира Розанова, Паша Чинарев, Катя Кузнецова… Для меня это проект о том, как травма передается из поколения в поколение и как социум своей жестокостью создает монстров. Также идет работа над вторым сезоном «Триггера» — там моя героиня тоже яркая и сложная. Важно, что все проекты, о которых я говорю, мне глубоко по душе, и это такое удовольствие — работать с этими талантливыми людьми, с этими творческими коллективами и с этими историями. Еще один свежий проект — это «Соулдаут» для Premier — молодежная музыкальная история про рэп-индустрию, сделанная с задорной молодой энергией — смело и очень нетипично.

Генеральный продюсер проекта: Аниса Ашику
Фото: Иван Пономаренко

Выражаем благодарность ресторану O2 lounge в отеле The Ritz-Carlton, Moscow за помощь в организации съемки.